healer_63

Глубочайшее заблуждение всех жен и созависимых – что можно «нагнуть» мужика, взять на слабо, строгостью избавиться от этой проблемы. Исцеление от алкоголизма – это индивидуальное дело, я бы сказал интимное, требующее честного уединения с самим собой.
Это как разговор с Богом.
Никто никогда никому тут не смог помочь.
Разве что брат брату – который сам через это прошел.
А у созависимых – только истерика и строгость.
Я с этим сталкивался: меня запирали дома, прятали ключи и прочее, – ничего, кроме ненависти, это во мне не вызывало.
Человек должен сам дойти до дна.
И потом, оттолкнувшись от него, подняться наверх.

Поймите, я не могу давать советы женщинам.
Но я говорю очень важное: там, где есть пьянство и где есть отвращение к пьянице, там нет любви.
Человек, который любит, не может подводить свою любовь.
Как я могу любить и одновременно бухать?
Моя любовь неполноценная, больная.
Я когда влюбился второй раз по-серьезному и женился, мне всё теперь в семье в радость.
Ведь что такое алкоголь? Это замена радости.
Если человек находится в состоянии любви
или в состоянии любовных обязательств перед детьми – а я обожаю деток своих – как он придет бухой к детям?
И тот мужик с двумя бутылками вина, – там что-то все недоговаривают, там ушла любовь, ушла радость, и пришло спиртное как ее замещение.
Однажды попробовав, ты понимаешь, что с помощью спиртного можешь решить какую-то свою проблему.
Человек, который выпивает, становится смелее, талантливее – так ему кажется, и мозг это запоминает.
Мозг запоминает эту «радость» и через какое-то время сигнализирует человеку:
«Ты опять заскучал? Тебе опять плохо? Тебе опять качество жизни кажется низким?
Выпей. Ты же помнишь, тебе было хорошо».

Когда ты в жизни своей врешь, а человек ты, в принципе, совестливый, – в состоянии поддатости совесть ложится поспать.
Выпил, опа! «Чего я заморачивался на самом деле?»
Когда я понял, что пью, потому что мне кайфово забывать про совесть, про свои долги, сначала я перестал врать.
«Знаете что, Иван Семенович, давно хотел вам сказать… вы – подлец, и я вам не вру!»
Я стал слишком прямолинейным и резким. Отпали лишние.
Но, с другой стороны, появилось много настоящих друзей.
Появились предложения, проекты, работа, которой не было много лет, деньги, которых не было бы, продолжай я пить.
В конце концов, с человеком, который не врет, все хотят иметь дело.
Все знают, что я в общении тяжелый. Не все, правда, знают, что добрей меня нет человека. Я просто «злой» до работы, у меня прямолинейный характер, но зато я свое дело хорошо делаю.

Незадолго до того я был на вскрытии мозга алкоголика, так там всё видно: мозг цветом розовый, – а тут десятки микроинсультов и пораженных зон, они другого цвета, они мертвые. Я смотрел во все глаза, несмотря на запахи и антураж. Мне нужен был образ, и этот образ я получил. Потом я подержал печень в руках. Это отвратительно, знаете, – держать в руках печень алкоголика. Потом меня добили легкими курильщика. Когда вскрывают грудную клетку, оттуда запах дегтя вперемежку с трупным смрадом – я это запомнил. Включился рефлекс. И не выключается уже много лет.

Я много раз интервьюировал людей, которые рассказывали:
«Вот всё, край! Просто кранты, я падаю на колени»…
Чего он на колени-то вдруг падает? Он никогда в жизни не вставал на колени, а тут будто его что-то корежит – и вот: бж-ж-ж!
происходит пронзание верой.
Вот это уже другое.
Этот опыт веры, опыт встречи уже не уйдет никуда.
И это будет тоже как алкоголизм, как ни дико это звучит, – чуть-чуть тебе эта радость приоткрылась,
и ты будешь искать, как вернуться к ней.
Молиться, поститься, на службе стоять – чтобы снова это состояние возвратить, чтобы снова почувствовать встречу с Богом.
И в такой системе координат пьянство и наркомания – это антивера, там хорошо и без поиска Встречи.
Это – вера наоборот.

Валерий Татаров: Я человек в прошлом запойный